«Пранк вышел из-под контроля»: тайные послания черного куба Айғаным Мұхамеджан

С 17 марта по 21 апреля 2023 года в Алматы в Центре современной культуры «Целинный», в рамках инициативы Ümit Playground по поддержке молодых художников, проходила первая персональная выставка Айғаным Мұхамеджан «Черный куб». Это стало одним из самых обсуждаемых событий месяца в современном искусстве региона. Спиритический перфоманс привлек внимание не только постоянной арт-публики, но и тех, кто ещё не имел опыта знакомства с contemporary art.

Молодая художница умудрилась стереть грань между искусством и обыденностью, галерейным пространством и эзотерическими практиками, искусством «дурачества» и серьезным исследованием. Черный куб – это инсталляция, которая исследует личное отношение Айғаным Мұхамеджан к магии и гаданию, а также опыт, связанный с современными казахскими электрическими практиками одновременной веры в ислам и тенгрианство.

Art of Her поговорил с Айғаным Мұхамеджан о значении спиритического перфоманса «Черный куб», элементах искусства «дурачества» или серьезного исследования и проблемах в программе Ümit Playground от Центра современной культуры «Целинный».

Что такое черный куб? С чего все началось? Это некая игра или настоящее исследование?

Все началось с моих увлечений эзотерикой. Мне всегда хотелось знать чуть больше о себе и о мире — то, что нельзя увидеть глазами и пощупать руками. Эзотерика окружала меня с самого детства: моя бабушка гадала на кумалак и проводила аластау, а мама часто пересказывала свои вещие сны. Мы с ней (прим. ред. – мамой) любим ходить к разным целителям и предсказателям. У некоторых людей есть семейные психологи, а у многих казахов есть свой семейный баксы (прим. ред. – эзотерик), к которому они обращаются по любым вопросам. Есть миф, что к гадалкам ходят только необразованные и неимущие люди, но на самом деле это касается всех — и звезд, и президентов. Не важно, верят или нет, помогает это или нет, но почти каждый человек когда-либо посещал эзотериков. 

Мое отношение к эзотерике неоднозначное — я это и практикую, и шучу об этом. Есть практики, которым я доверяю и могу обратиться даже по каким-то мелким вопросам, допустим, когда не могу найти какую-то свою вещь. У меня у самой тоже очень сильная интуиция: я могу предугадывать события и тонко чувствую других людей. Тем не менее к эзотерике я отношусь без фанатизма. Для меня это как с религией: если это помогает человеку и никому не вредит, то он может поклоняться и верить во что угодно, даже в стул. 

Какое-то осознанное погружение в тему эзотерики началось с 2019 года: я изучала таро, посещала курсы по магии и трансформационные игры, специально ходила к разным практикам и делала ресерч. Параллельно с этим на своих страницах в соц.сетях я начала пародировать гадалок и делать шуточные расклады, используя художественные способы и новые формы. Например, карты «Монополия» вместо таро и конфеты M&M’s вместо кумалак на самые разные темы: от любви до ближайшего будущего Казахстана. Интересно, что сами зрители не всегда понимают, шучу я или все это серьезно. Многим мои ответы откликаются и совпадают с реальностью, а еще я это делаю с невозмутимым видом. Получается, все зависит от того, как зритель сам это воспринимает.

Когда объявили конкурс Ümit Playground, я решила, что мне нужно выбираться из онлайн-перформансов в офлайн. Прямые эфиры с гаданиями я уже проводила, и мне всегда хотелось погадать вживую. 

На базарах можно заметить бабушек, которые сидят на низких стульчиках и гадают на құмалақ или игральных картах. Только вот не каждый осмелится к ним подойти, ведь смотрят и проходят столько людей. Поэтому у меня появилась мысль, что нужно какое-то интимное пространство с приглушенным светом, где мы останемся с человеком один на один. Так, за пару дней ко мне пришла идея черного куба — маленькой комнаты, где нас никто не увидит и не услышит.

Внутри куба мне не хотелось использовать «классические» методы и инструменты гадания, я хотела придумать свои практики, основываясь на опыте, знаниях и фантазии. У меня было представление о том, что это за будут действия, но нельзя было что-либо предугадать и подготовить заранее, ведь это живой проект — все рождается в моменте. До первых секунд перформанса и первого зрителя я не знала, чего ожидать от себя, людей и пространства. 

Действительно, изначальной задумкой было посмеяться над собой и зрителями, может даже провоцировать. Но с каждым сеансом я понимала, что это не совсем то, что я примерно себе представляла. Все получилось намного глубже — пранк вышел из-под контроля: люди начали делиться своими самыми глубокими ранами и травмами, самыми сокровенными мечтами и тайнами. 

И все-таки, черный куб – это игра, которая превратилась в серьезное исследование?

Конечно же, здесь есть элемент игры — все с этого и началось, но есть ощущение, что это стало чем-то большим, чем просто игра. Однако ни в этом проекте, ни в своем творчестве в целом я не разделяю юмор от исследования — здесь нет границ, все переплетено. Мне хотелось понять, зачем люди обращаются к эзотерикам, что именно их волнует и как им все это помогает. На самом деле люди испытывают примерно одни и те же эмоции и проблемы, не важно, где и в какую эпоху они живут: были и есть душевные терзания, неопределенность, неразделенная любовь или разделенное имущество. Людям всегда нужно ощущение контроля над ситуацией или утешение и надежда, что все будет хорошо. Наверное, это одно из объяснений тому, почему в последние годы все резко ударились в эзотерику: чем нестабильнее время, тем большей стабильности хочется. Предсказатели всегда были в спросе, но сейчас это стало более доступным: аудио-расклады через вацап, бесконечные прямые эфиры с гаданиями в тикток, марафоны по загадыванию желаний и семинары по дыханию маткой в инстаграм и даже сеансы в зум и путешествия по прошлым жизням. Есть маги и шарлатаны на любой вкус, ум и кошелек. Я одновременно и изучаю это, и стебусь над этой индустрией, где все превратилось в чистую коммерцию и иллюзию. 

Сеанс в кубе зависит не только от меня, но и от посетителя — наши действия и слова синхронизируются. Даже по тому, как человек входит в куб, я сразу понимаю, с чем он пришел; нащупываю, что говорить и как действовать, полагаясь на его состояния и слова. Но чаще всего человек может даже ничего не говорить, а я сразу ответить на тот вопрос, который он держал в себе. Есть в этом и элемент «магии» — информация ко мне приходит откуда-то извне, будто открываются какие-то каналы и потоки, как это модно сейчас говорить. При этом все сходится таким образом, что человек сам максимально предрасположен к тому, чтобы открыться: свет, музыка, секретность и спокойствие. Опять же, все зависит от уровня восприятия человека и его впечатлительности. Если человек относится ко всему с юмором — он получает юмор, если задает «глубокие» вопросы — получает «глубокие» ответы. У каждого получается свой индивидуальный опыт. Куб тебе дает ровно то, с чем ты пришел и с чем хочешь уйти в итоге. Также все основывается на доверии: человек должен довериться себе в первую очередь. Этому помогает правило «Все, что было в кубе, остается в кубе»: там нет камер, диктофона; я не раскрываю детали чужой жизни и на самом деле не запоминаю даже то, что говорю сама, и не всегда помню тех, кто был в кубе. В день сеанс посещало более десяти человек, у каждого свои проблемы и долгие монологи — такое даже чисто физически сложно как-то запомнить.

Вы отмечаете, что перфоманс начинается ещё с регистратуры и очереди. Смысл в том, что зритель остается наедине со своими мыслями и страхами?

Регистратура и зал ожидания являются такой же полноценной частью перформанса, как сам сеанс и куб. Это привычные составляющие интерьера и неотъемлемая часть практик «настоящих» эзотериков. У них всегда есть человек, который ведет запись и продает то, что целитель будет использовать во время лечения или что человек должен будет применить уже после сеанса. Я хотела воссоздать эту атмосферу, чтобы было ощущение, что человек действительно попадает на сеанс к магу. У нас тоже есть свой магический мерч: заряженные фотографии, наклейки на телефон и стикеры, курт с предсказанием и волшебные камни. На самом деле это самые обычные камни, но которые впитали в себя мою энергию и силу реки Шу. Это стеб над тем, что люди продают и покупают подобные обычные вещи и кристаллы за миллионы. Но если ты что-то вложил в это, то даже обычный камень может принести тебе радость.

Рядом с кубом стоит регистратура: вас встречает девушка — моя подруга Алина Төребек, которая следит за записью и очередью, знакомит вас с мерчем и инструкциями, отбирает телефон и другие лишние предметы, а потом запускает вас в зал ожидания. Если посмотреть на реальных практиков, у них у всех есть эти живые километровые очереди. Пока ты ждешь, ты думаешь о том, что же хочешь спросить и почему же тут такая очередь. Сам этот ажиотаж – он нагнетает, и у тебя возрастает желание попасть в куб. Были люди, которые по 34 часа сидели в очереди или приходили несколько дней подряд, но так и не смогли зайти. То, что человек не попал на сеанс — это тоже часть перфоманса. Значит, ему пока туда не надо. 

Я не хотела взаимодействовать со зрителями до их попадания в черный куб, потому что там я сижу как божество. Я никого не приглашала — люди сами ко мне должны были приходить и относиться с трепетом, как к святым или мощным гадалкам. Это стеб над тем, что люди сами возводят в культ кого угодно.

Человек, который попадает в куб, он видит и слышит другого человека (божество) или слышит свой голос? Кем вы выступали?

Я думаю, что это больше встреча с самим собой. Что бы я ни сказала и ни сделала, человек слышит и видит то, что сам хочет увидеть и услышать. При этом я, как наставник, помогаю услышать ему его внутренний голос и найти ответы в самом себе. Часто приходили люди, которые спрашивали, как именно им поступить в тех или иных ситуациях. Многие обращаются к практикам, пытаясь переложить на них ответственность за свою жизнь и свои решения. Я не беру эту ответственность и не нарушаю свободу воли и вероятностей, я не говорю прямо: «Иди и женись на ней». Я очень бережно к этому отношусь.

В вашем перфомансе есть интересное исследование того, как ислам, тенгрианство и гадания объединяются в нашем обществе, хотя одно противоречит другому. Это была ваша изначальная задумка или так совпало?

Да, это изначально так было задумано. В рамках исследования я совершила тур по святым местам Южного Казахстана, там же посещала разных шаманов и гадалок. Мне показалось интересным, что человек сидит и гадает на Коране или четках, хотя это тоже запрещено исламом. Или то, что мы даем ас — обед в честь умерших, и приглашаем туда имама. Мы естественным образом впитали в себя разные практики из разных вероисповеданий. Я в этом не вижу каких-либо противоречий. Мы создали какую-то свою вариацию религии, нечто «третье». Даже ислам у нас именно «казахский», тенгрианство тоже адаптируется под время и вполне уживается с другими верами.

Почему выбрана форма куба? Есть ли в этом какая-то религиозная отсылка? Все-таки ваш перфоманс выпал на священный месяц «Рамазан».

Это совпадение. Мы не смотрели в календарь и не делали так специально. Я сначала хотела просто какую-то комнату, которую в последствии решили сделать черной. Позже заметила, что это действительно похоже на Каабу. Я подумала, что случайности не случайны и их нужно как-то использовать. Решила, что мне нужна своя Кааба. Вот есть обычный черный куб из обычного дерева, и, если вложить в это смысл и наделить его своей энергией, он тоже может стать священным местом. 

Такое шуточное сравнение и совпадение с рамазаном вызвало много хейта: меня называли шайтаном, грешницей, ведьмой и, мол, я оскорбляю чувства верующих. Я считаю, что абсолютно любая реакция — это тоже часть перформанса, и она важна для моего исследования и для определения времени, в котором мы живем. Например, это показывает растущий фанатизм и некую радикальность в религии и что идет уклон на арабизацию. Почему-то никого не смущает то, что казахи всегда верили и поклонялись духам предков — аруахам, хотя это тоже противоречит исламу. Все так же едят шелпеки и защищаются от сглаза, повесив адыраспан на забор или назар на запястье. Как я уже упомянула, в Казахстане ислам и шаманизм всегда сосуществовали, также как и гадания и целительство — в этом и прелесть нашей культуры, но почему-то в последнее время верующие люди стали слишком категоричными и начали отрицать то, что наши предки верили в Тенгри, и не осознают, что это до сих пор есть у нас в быту. Я ничего не имею против религии, но жить только по написанным «правилам» и навязывать это другим — не совсем корректно, особенно учитывая то, что многие придерживаются только тех пунктов, которые им самим удобны, а на реальные преступления закрывают глаза. Подержат оразу месяц, а потом снова пойдут «грешить» — двойные стандарты и из крайности в крайность.

В кубе очень интересный музыкальный фон. Космическая тема с кобызом. Это авторская композиция, созданная специально для перфоманса?

В ютубе популярен «белый шум» для детей, который чаще всего длится по 10 часов. Есть и другие звуки, привлекающие удачу, деньги, любовь и другие блага. На первый взгляд все это — бред, но это как минимум тебя расслабляет. Мне захотелось, чтобы у нас был свой 10-часовой звук. Так появился «Черный шум из черного куба». Мы его создали специально для этой выставки вместе с куратором проекта и звуковым художником — Фархадом Фарзали. «Черный шум» — это мощный звук, который восстанавливает человека и успокаивает. Мы туда добавили звуки кобыза, который раньше использовался баксы для изгнания духов и при лечении. Обычному человеку запрещалось даже касаться этого инструмента. Я очень люблю кобыз, он тебя переносит в другие измерения и воодушевляет. По словам одной из посетительниц, внутри куба мой голос сливается воедино с кобызом и окутывает все пространство и нутро человека, что он уже не понимает, откуда именно исходит этот звук. Звук также заставляет забыть, что ты лежишь посреди центра выставочного зала в центре большого города — ты будто оказываешься в космосе и в состоянии, когда время останавливается.

Мы поговорили о том, что зритель получает от этого перфоманса. А что вы получаете, как авторка?

«Черный куб» — это моя дебютная выставка, и сразу я начала с чего-то сложного и нового для меня – с перформанса. Этот опыт научил меня больше доверять себе, своим идеям и миру. В кубе за 25 дней я приняла более 250 человек — наверное, я со столькими людьми в жизни не разговаривала. Обычно я не особо выхожу в свет — я максимум выхожу в интернет, поэтому перформанс, в первую очередь, был большим экспериментом над собой. Он сделал меня еще более терпимой к людям и дал понять, что абсолютно у каждого внутри есть боль и каждый внутри — маленький человек. Кто-то не может найти свой путь и свое дело, кто-то не может найти себя или партнера, у кого-то тревожность, у кого-то неуверенность, кто-то разводится, кто-то продает дом — у каждого свои запросы.  Я прочувствовала разницу между онлайн- и офлайн-перформансом. Когда ты сидишь в комнате одна с телефоном, это все-таки менее энергозатратно и более безопасно. А в кубе ты взаимодействуешь с реальными людьми и их реальными проблемами. Работать с людьми в целом очень сложно. Ты не знаешь, чем и как это может обернуться, это требует больше усилий и мощи. Но от всего этого я в той же мере получаю обратную энергию и связь. Это преумножило мою внутреннюю силу и открыло во мне что-то новое о самой себе. Я еще больше осознала, что мое искусство дарит опыт, эмоции, пищу для размышлений не только мне, но и другим людям. Я рада, что смогла поместить такую тему в галерейное пространство, но интересно было наблюдать за тем, как стиралась грань между жизнью и искусством. Например, некоторые люди не понимали, что это выставка — они приходили с заранее подготовленным внушительным списком вопросов к кубу, услышав о кубе от друзей или родственников. Были и те, кто возмущался, почему же там нет картин и на что же им тогда надо смотреть на этой выставке. В понимании многих искусство — это цветные картинки на белых стенах, а тут я и была главным объектом искусства.

Как вы взаимодействовали с Центром современной культуры «Целинный»? Кто курировал ваш проект?

Этот проект курировал азербайджанский художник Фархад Фарзали. Мы вместе придумали конструкцию куба, он мне помогал на всех этапах выставки: с написанием текстов и музыки; с выбором того, что именно войдет в мерч, и с инструкциями перформанса. 

Осуществить проект удалось в рамках программы Ümit Playground. Это программа, созданная Центром современной культуры «Целинный», которая направлена на поддержку молодых художников. Суть в том, чтобы художник реализовал весь проект самостоятельно и получил опыт и понимание того, как это все устроено. «Целинный» предоставил мне пространство и помог со строительством куба. И подготовка к выставке, и сам перформанс — это колоссальный труд, где я выступала не только художницей, но и всем остальным. Каждый процесс, от поиска типографии до продвижения выставки, выполнялся мною лично. Я столкнулась со множеством проблем и пробелов в нашем арт- и медиапространстве, поэтому хочется, чтобы было больше платформ, возможностей, финансирования и поддержки для начинающих художников. 

Что будет дальше? Будет ли продолжаться эта история с черным кубом?

У меня очень большое желание продолжать это дело и совершить гастроли черного куба. Мне интересна реакция других регионов и то, чем они будут отличаться от Алматы, ведь степень веры и отношение к эзотерике разное в разных местностях. Все это важно для полноты исследования, к тому же, Алматы не должен быть единственным центром искусства и культуры — должны развиваться и другие города.  

Запрос от аудитории из других городов тоже большой. Некоторым даже снится, что они посетили мой сеанс, а кто-то написал, что во сне черный куб стоял прямо в Байтереке. Такой интерес и отзывы с благодарностями еще больше меня мотивируют. Думаю, туру «Черного куба» быть! Мне нужно все переварить и пересмотреть, сделать работу над ошибками и усовершенствовать конструкцию, тогда и можно будет отправиться в путь. Всему свое время…