«Я люблю работать с женскими образами»: казахстанские художницы об идентичности и борьбе за свои права

В контексте современного искусства пол художницы имеет значение, ведь он привносит свежий взгляд на устоявшиеся догмы как в искусстве, так и повседневной жизни. Две казахстанские художницы – Сауле Сулейменова и Индира Элиф Бадамбаева, – поделились c Art of Her своим взглядом на современное искусство в регионе, рассказали об образах женщин и дискриминации, с которой столкнулись и продолжают сталкиваться.

Последние несколько десятилетий в мире искусства появляется всё больше женщин и, соответственно, женского взгляда. Female gaze – это важная часть в борьбе за женские права и искоренения стереотипов, ведь на протяжении множества веков мы видели женщин лишь через глаза мужчин. Перспектива смещалась в сторону объективизации или фетишизации женщин и их тел, навязывании определенных ролей: мать, дочь, жена. 

Мотивы, которые передают современные казахстанские художницы становятся неотъемлемой частью женской истории, их актуальных переживаний. Например, известная работа Зои Фальковой «‎EVERMUST» (‎«всегда должна», 2017 г) говорит на социально-значимые темы: бытовое насилие и восприятие женского тела. Благодаря художницам стали уходить на второй план темы фетишизированной сексуализации и все больше появляться работ о смыслах, эмоциях, дискриминации и неравенстве, исследованиях себя и мира.

Сауле Сулейманова, художница

Когда мне был 21 год, я упала с дерева и сломала позвоночник, потому что один человек мне сказал, что я женщина и не смогу стать великим художником. Также как и не смогу залезть на это дерево. Я смогла залезть, но потом руки сорвались и я упала. Анекдотичная ситуация, конечно. Тот факт, что я женщина, во многом помогал мне в профессиональной деятельности в решении каких-то вопросов. В 16 лет мы с Алмагуль Менлибаевой ходили по мастерским, делали жалостливые глазки и просили художников дать нам ненужные краски. В Советское время, вне членов союза художников, почти невозможно было хоть что-то достать. Я думаю, что если бы мы были мальчиками, краски было бы сложнее выпросить (смеется). 

Последние 20 лет, почти всю свою практику, я работаю над образом «келiн», основанном на архивной фотографии трех невест 1879 года. Фотография сейчас находится в этнографическом музее в Санкт-Петербурге, а до этого она была в коллекции академика Алькея Маргулана. Я обращаюсь к этой фотографии практически каждый год. Мне интересно через себя её пропускать, ведь я меняюсь, расту, становлюсь другой. Когда я только начинала, то сама была в уязвимом образе молодой женщины. У нас, в Казахстане, это и правда самый незащищенный статус, так было тогда и сейчас. Я проходила через множество этапов жизни женщины – была невестой, матерью, бабушкой. Каждый раз, во время этих изменений, мне важно обращаться и возвращаться к этим девушкам и открывать их для себя по-новому. Я очень люблю работать с женскими образами. При чем без всякого пафоса – мне важна поэзия повседневности. В этом есть своя красота. Она не наносная, не лакированная, такая какая есть. Я хочу передать и сохранить ее такой, совсем не приукрашивая.

Искусство сегодня помогает в борьбе за равные права. Оно всегда считалось прерогативой мужчин, женщины же выполняли образ музы, вдохновительницы. В то же время, женщины всегда занимались искусством, но на него смотрели снисходительно, называя «декоративно-прикладным». Сейчас такое время, когда многовековая ситуация с положением женщин, меняется. В нашем искусстве есть запрос на вечность и поэтому всё больше женщин, начинают находить в себе голос, чтобы говорить. А искусство делает это тогда, когда нет слов. Мне кажется, что многое понимается и чувствуется, когда люди смотрят на произведения и погружаются вглубь них. Я могу достучаться до сердец зрителей через какие-то эмоциональные каналы. Даже просто посмотрев в глаза «келiн» уже можно что-то изменить. 

Во всех своих работах я говорю о том, что каждый человек – это человек. Он_а ценен независимо от возраста, гендера и национальности. Мы все прекрасны. Легко расчеловечить другого человека, и в этом есть корень всего страшного, что может происходить в мире. На одном и единственном марше, который был у нас два года назад, мне понравился один плакат с высказыванием: «Тем, у кого есть привилегии, любое равенство кажется унизительным». Поэтому так важно осознавать свои привилегии и через них видеть ценность каждого человека, их жизней. Через свой восторг и любовь в своих работах, я всегда пытаюсь передать те эмоции, которые у меня вызвали те или иные люди. Поэтому их так много в моих работах.

Причина мизогинии и огромном проценте бытового насилия кроется в нашем общем травматическом прошлом. Во всей стране практически нет не травмированных людей, ведь мы родом из Советского Союза – насильственной колонизации, Ашаршылық-а, Карлага, репрессий. Мы слеплены из сплошных травм. Конечно, эта агрессивность и склонность к насилию идет из отсутствия уважения к человеческой личности. Как Бишимбаев, который сейчас панически отмывается от убийства, которое совершил (бывший Министр национальной экономики Казахстана Куандык Бишимбаев подозревается в громком убийстве собственной жены Салтанат Нукеновой, которое произошло в ноябре 2023 года в городе Астана – прим. ред). Культ маскулинной силы – это то, что транслируют подобные люди. Мне показалось знаковым, что произошло убийство Салтанат. 

У многих женщин, которые целенаправленно создавали образ «идеальных келiн» после этого события словно разрушились привычные установки. Я заметила это в детском саду своего внука. Они попросили меня нарисовать Алтын Адам ко Дню Независимости, а я предложила изобразить Алтын Әйел. Показать именно женщину символом независимости, свободы и человечности. Они восприняли это с такой готовностью, потом распечатали и дети раскрашивали девушку к 16 декабря!

Индира Элиф Бадамбаева, художница

Если бы я была мужчиной, все давно говорили бы, что я гений, увидев мои работы «Пробуждение» для Harper’s BAZAAR Kazakhstan, «Мир на грани войны» для ORDA и мой Золотой Казахский Алфавит. Но поскольку я женщина, и к тому же молодая, люди предпочитают формулировку «потрясающе талантливая». Это лишь один из примеров. Я помню, как в 28 лет проходила мимо своего института и заведующий кафедрой рисунка, увидев меня, первым делом спросил, вышла ли я замуж. Потом стал отчитывать: «Почему до сих пор нет?». Он не спросил у меня о выставках, о моих новых работах, хотя я была самым сильным художником за несколько лет в своем вузе. Если бы я была мужчиной, были бы другие вопросы и другое отношение. Или еще пример – я написала очень сильный портрет оперного певца Султана Байсултанова, эта работа сейчас висит в ГАТОБ имени Абая, и мой педагог похвалил меня, сказал, что у меня «мужская рука». Под этим имелся в виду сильный рисунок, смелые и уверенные линии. Тогда я так обрадовалась этим словам! А сейчас я думаю, что сила и выразительность не закреплена в искусстве за мужчинами и подобные фразы дискредитируют женщин. Это пример мизогинии. 

Мне кажется, достаточно посмотреть такие фильмы о художницах, как «Артемизия» и «Кусама. Бесконечные миры», и ты уже не будешь прежней. Пример этих великих женщин вдохновляет бесконечно. И не одну меня. Если мне сейчас нужно будет назвать десять самых ярких современных художников Казахстана, то девять из них будут женщинами. Во многом это произошло благодаря развитию интернета. Нас сейчас ничего не останавливает. У нас есть все — площадки для того, чтобы показать свои работы, зрители, современные материалы, знания. У нас много энергии, таланта и мы, пользуясь термином Льва Гумилева, пассионарны. В нас много любви и столько же горечи, поэтому нам есть, что сказать. Я очень люблю и считаю важной свою серию работ «Морские коньки». Там задумчивые девушки плывут в небе среди звезд на морских коньках. Эти работы посвящены мечте и тому, как важно им следовать.

Государство, если мы говорим о Казахстане, это мужчины. Они не хотят, чтобы женщины почувствовали свою силу. Для меня это неприятное осознание. В вопросе женских прав мы не вместе. Поэтому у нас запрещают марши и митинги. Хотя, я считаю, 8 марта одним из важнейших праздников для современного Казахстана. Таким же, как и День Независимости. Это прекрасный повод поговорить о том, что у нас не так и что надо сделать, чтобы стать лучше и здоровее как обществу. Это точно не праздник весны и женственности. Это день, когда мы должны говорить о правах женщин. О том, что забота о больных пожилых родственниках ложится на женщин. Или о том, что в Казахстане есть Музей Кастеева — первого художника-казаха, но нет не то, что музея Айши Галимбаевой — первой казашки в искусстве. Нет даже улицы, названной в ее честь, или памятника. 

Причина многих проблем в Казахстане — это то, как по-разному воспитывают девочек и мальчиков. В нашей системе слишком много стыда. Девочки должны быть хорошими и послушными, заниматься домашними делами и поскорее выйти замуж. Девочка не должна создавать проблем, она должна терпеть поцелуи и объятия родственников и друзей родителей, молчать за столом и мыть за всеми посуду. Девочек не учат анализировать свои чувства и не учат прислушиваться к себе. Мужчина в этой системе бог, которого не нужно учить заботе, доброте, эмпатии, нежности».

Female gaze – это важная часть современного мира. Он не только про видение, но и про коммуникацию женщин друг с другом, миром и своей идентичностью. Искусство помогает женщинам в Казахстане переосмыслить привычные паттерны и научиться заявлять о себе. Проживая и пропуская через себя работы современных художниц возможно осознать свое место в этом мире, а самое важное – понять и принять важность сестринства и единства в борьбе за свои права.