«У нас сейчас очень не достает дискуссий и критики, а также желания быть в диалоге друг с другом»: интервью с директоркой «Целинного» Джамилей Нуркалиевой

В 2018 году стало известно о том, что в Алматы появится Центр современной культуры «Целинный», который расположится в реконструированном здании одноименного памятника модернизма 1960-х годов. Первоначальное открытие было запланировано на 2020-й год, позже оно сместилось на два года, а сейчас в здании все еще проводят реконструкцию.

Несмотря на задержки в открытии пространства, «Целинный» активно работает с художественным, академическом сообществом и широкой общественностью: проводит выставки молодых художников_ц, запускает образовательные проекты, издает книги, присутствует на международных выставках и ярмарках, работает над клубом патронов, цифровым архивом современного искусства Казахстана и так далее. 

Вопреки позитивному влиянию на развитие современной культуры, в последние два года Центр столкнулся с новыми вызовами в связи с задержкой реконструкции, открытым письмом от коллектива в поддержку Кайрата Боранбаева, а также осенним скандалом с художником Дамиром Мухаметовым. 

Авторка Art of Her Данель Ходжаева поговорила с директоркой «Целинного» Джамилей Нуркалиевой о планах центра, сроках открытия реконструированного здания и поляризации казахстанского общества.

Техническое открытие центра «Целинный» должно было пройти в конце 2022 года, но, судя по зданию, реконструкция затягивается. Расскажите, почему процесс затянулся и когда стоит ожидать открытия?

С 2018 когда, когда мы приняли решение о реконструкции, произошло много событий: открытие сграффито Сидоркина, смена руководителя строительного проекта, обновление проектного решения фасада, пандемия, қантар. Я бы хотела отметить, что сохранение исторической ткани здания далось нам чрезвычайно непросто, техническое обследование здания показало, что оно подлежит демонтажу и в текущем состоянии не рекомендовалось к реконструкции. Команда на тот момент разделилась, мы с основателем настаивали на максимальном сохранении и исключении демонтажа. 

Проблема была в том, что здание уже пережило стройку. Прошлый владелец здания снес оригинальный фасад, разделил кинозал на две комнаты, открыл пиццерию и ночной клуб. Такая реконструкция оказалась губительной, потому что железные сваи для укрепления клуба грубо врезали в сграффито Сидоркина. В результате, когда общественность была возмущена небережным отношением к монументальному искусству, на южном фасаде сделали реплику работы, а оригинал так и остался замурованным. Чтобы сохранить его, нам потребовалась удача и бесстрашие, мы сняли сграффито крупными блоками, не нанося дальнейшего урона ткани рисунка. 

После наш архитектор, Асиф Хан, переработал идею. Оригинальная концепция здания кинотеатра строилась в традициях советской модернистской архитектуры со стеклянным фасадом и горящей неоновой вывеской. Если раньше здание «Целинного» хорошо выглядело в таком формате, то мы поняли, что при дневном освещении, с зеленым стеклом фасада, после реконструкции 2000-х годов, оно просто теряется и выглядит как «выключенный экран».Также после участия в общественных слушаниях в 2020-м году мы приняли решение изменить дизайн фасада, Асиф предложил одно из своих узнаваемых художественных решений в виде занавеса ламелей, с интуитивной входной группой, которая отсылает нас к риторике перемещения человека в равное ему в масштабе пространство «перехода».

В 2021-м году мы начали реконструкцию. После последовала пандемия, қантар, когда здание полиции и ближайшая территория были оцеплены во время расследования, и задержание нашего основателя. Несмотря на это мы продолжили стройку. На данный момент строители занимаются инженерными сетями и наружной отделкой, а после приступят ко внутренней. У нас будет удобное современное пространство, в котором можно реализовывать разные проекты. Это площадка с хорошим освещением, вниманием к инклюзии и системой безопасности, которая будет готова к разным трансформациям. Пройдя все этапы реконструкции, я с уверенностью могу сказать, что открытие запланировано на 2024 год.

Кто сегодня состоит в вашей команде? Кажется, с момента запуска проекта состав заметно изменился.

Возможно это прозвучит нескромно, но с нами всегда работают исключительно талантливые ребята. Я верю, что мы создаем среду, в которой люди начинают понимать, что хотят от карьеры и своего будущего. Например, в 2021-м году в нашей команде был Амир Мусаев, который осознал, что хочет заниматься исключительно собственными проектами. Камила Нарышева, работавшая с нами с 2019-го, нашла себя в Фонде Батырхана Шукенова. Анна Кин самый свежий пример — новое имя на художественной сцене Алматы. Сейчас она полностью посвятила себя профессиональной практике, потому что это ремесло требует определенной свободы и времени. Мне кажется, что это очень классные кейсы личного развития.

При этом у нас так и остались ребята, работающие с самого основания. Например, операционная директорка Адия Акпеисова, художественная директорка Алима Кайрат, координатор проектов Шамиль Ниязов, в 2021-м году к нам присоединились арт-менеджерка Мадина Садыбекова и документалистка Анель Ильяссова, руководитель издательской программы Ануар Дюйсенбинов. С 2022-го года с нами куратор кинопрограммы Арсений Аксенов, а в этом году пришли арт-менеджерка Айнур Стаханова, СММ-менеджерка Айдана Шынарбек, документалистка Таня Неуймина, есть еще бэк-офис. Нас пока не так много, но мне нравится, что все члены команды вовлечены интеллектуально и эмоционально в процесс работы. Небольшие команды также позволяют горизонтально выстраивать работу и не упираться в иерархичность. Правда, скоро мы будем набирать еще около 35 человек для открытия.

Хотелось бы поговорить немного об основателе «Целинного» Кайрате Боранбаеве. Помню, что практически сразу после его задержания вы с коллективом публично поддерживали его и в открытом письме, обращаясь к президенту, призывали к прозрачному суду. Повлияло ли это на репутацию центра? И также — была ли поддержка коллегиальным решением?

Задержание произошло 16 марта. Я помню, что никто из коллег не уходил после рабочего дня домой. Мы безоговорочно хотели поддержать основателя. Мы не пошли домой, потому что не могли справиться с этой новостью. Тогда мы коллективно решили опубликовать открытое и честное письмо. После публикации последовала разная реакция, которая показала, как люди представляют себе политику, власть и экономическое устройство. Нам было интересно наблюдать за этим, потому что мы институция, которая изучает не только искусство и культуру, а в первую очередь наше общество. Наша задача — продолжать расширять интеллектуальное сообщество в центре которого безусловно находится художественная сцена, чтобы люди могли критически мыслить и отделять государство от власти, власть от бизнеса, выбор чиновника от выбора человека. 

Я думаю, что противопоставления «черный-белый», «хороший-плохой» уже отошли на второй план. Мир не черный и не белый, он разный. Это мы и пытаемся донести во всем, что делаем. Если говорить о репутации, то мы знали, что судить нас  и основателя будут по делам — как хорошо мы выполняем работу, чем занимаемся, что планируем.

Я понимаю, что человеческий опыт взаимодействия может отличаться от общего восприятия со стороны общества. То есть, человек может быть разным в отношении с сотрудниками, семьей, в отношении государства и так далее.

Да, и мы, как коллектив, поддержали нашего основателя. Мы всегда работали независимо, он знает работу центра, но никогда не просил нас поддерживать ту или иную повестку или делать что-то по его просьбе. Кроме того, во время ареста строительство и финансирование нашего центра не было остановлено, что много говорит о намерениях человека несмотря на все трудности. 

В целом, люди часто пользуются правом, чтобы говорить о плохих вещах, но почему нет права говорить о хорошем? Человеческий выбор стал основополагающим для нашей команды. Мы бы хотели создавать среду в современном обществе, где люди могли бы свободно делиться мнениями друг с другом. Важно рассуждать, а не уничтожать и сидеть в обломках. 

Продолжая разговор о разрушении и поиске смысла. Мне кажется, что в сегодняшней повестке действительно много несправедливости и боли, противопоставления и разделения на «своих» и «чужих». При этом не хватает какого-то осмысления того, куда нам двигаться вперед и что строить в будущем. Вы это замечаете?

Да, сейчас много разрушения, иногда это переливается в радикальные формы. Мне кажется, нам важно развивать интеллектуальную чувствительность, когда ты больше не думаешь в контексте «это мой друг, и только поэтому он хороший». Летом мы приглашали академиков, таких как Мадина Тлостанова, Диана Кудайберген, Нари Шелекпаев, чтобы говорить о нашем регионе сегодня. Например, Мадина рассказывала, что сейчас деколониальные практики гораздо интереснее и актуальнее деколониальной теории, Нари рассуждал о том, как формулировать казахскую национальную культуру. Мы приглашали всех желающих присоединиться к этой дискуссии, чтобы понять, что нас ожидает завтра.

Мне кажется, иногда мы сильно погружаемся в прошлое и его травмы, но забываем о настоящем. О прошлом важно говорить и помнить, но, как мне кажется, надо не забывать о своей ответственности в построении дальнейшего пути. Например, нас очевидно ожидает экологическая катастрофа, с которой мы практически ничего не делаем. Общество развивается, дети растут, и важно выстраивать связь прошлого с настоящим, не оказываясь в точке невозврата.

У вас очень много направлений работы: выставки, цифровые архивы, публичные программы с лекциями, но будто совершенно отдельно и четко ощущается огромная издательская работа. Так, словно она занимает большую часть работы центра. Расскажите о ней.

Издательской работой занимается Ануар Дюйсенбинов. Это очень долгая и трудоемкая работа. Мы не выпускаем книги нон-стоп, а работаем с оригинальными текстами или с переводами вдумчиво. Например, работу с Мадиной Тлостановой и Алимой Бисеновой мы начали еще в 2018-м году, а с Гульнарой Абикеевой в 2019-м году, с Нари Шелекпаевым с 2020-го года. Помимо этого мы работаем над третьим изданием онлайн антологии исследовательской платформы Horizon, в котором будут приглашенные редакторы с выпуском один раз в год.

Такая деятельность кажется невидимой, но она продолжается постоянно. Кроме того, мы продолжаем работу над диджитальной базой данных «Документация». Это готовая цифровая система архивов, куда входят все материалы о современном искусстве и культуре Казахстана с 1985 года. Помню, что во время выставки Рустама Хальфина нам удалось найти только один видеоматериал с его участием, а это при том, что художник работал в расцвет независимости. Многие архивы и материалы существуют, но добраться до них очень сложно, поэтому мы и создаем эту исследовательскую базу данных.

В целом можно сказать, что мы экспериментируем с разными форматами работы. Мы не вписываемся в одну конкретную задачу, но мы исследуем общество. Только так мы определяем, что работает, а что нет, какие проекты вызывают интерес и дискуссии, а какие нет.

В конце октября молодой художник Дамир Мухаметов обвинил «Целинный» в ненадлежащем отношении к своей работе и потребовал от вас публичных извинений и признания вины. В комментарие, который вы дали изданию Orda после обвинений, чувствовалось какое-то разочарование. Мне кажется, что из этого мог бы получится очень важный диалог, потому что отношения художников_ц и институции всегда динамичные. Они не могут выстраиваться исключительно в плоскости того, что тот, кто больше и сильнее, всегда не прав.

Эта история стала для нас всех большим уроком, потому что мы оказались в ситуации, когда куратор выставки отсутствовал и оставил институцию наедине с художником. Мне было больно, потому что Дамир разговаривал с нами в повелительном наклонении и пытался постоянно противопоставить нас друг другу, хотя мы всегда выступали за открытый диалог. Вышло так, что перформанс не был запланированным, а куратор не продумал и не предупредил нас о каком-либо сохранении. В результате вышло недоразумение — ребенок раскидал волосы, клининг выкинул их. Вся эта ситуация развернулась внезапно — я как раз вылетала с Asia Now, а Дамир опубликовал свое обращение. Мы сделали все возможное, извинились перед ним и взяли ответственность за произошедшее.

Казалось, что ситуация исчерпала себя, но Дамир без разрешения опубликовал наши переписки. Я честно обратилась к нему и сказала, что он выбрал путь агрессии. Это двойные стандарты — публиковать без разрешения переписки, открыто агрессировать, но при этом требовать, что вторая сторона будет в ответ очень этичной. Мы стараемся поступать этично и я готова дискутировать об ответственности, но подумал ли он, например, об ответственности перед другими участниками выставки? Для многих это был первый опыт, художни_цы оказались в центре созданного им скандала. 

Специально для расследования я подняла все переписки арт-менеджерок и не нашла ни одного сообщения о том, что волосы просили сохранить. Возможно, это было сказано устно. Тогда я предложила пересмотреть наши процедуры, чтобы все чувствовали себя безопасно, и отныне создавать документы, описание и состав работы, с актом передачи или договором, но это тоже оказалось не эффективным для построения диалога. Мы также провели физическую встречу с участниками лаборатории и Дамиром, где еще раз приносили свои извинения, говорили, что готовы материально возместить ущерб, но он и не отказался, и ничего не сказал. Требовал лишь извинения в инстаграме «Целинного». В итоге возникла дискуссия о том, что художники уязвимые, а институция всегда агрессивная. Я готова рассуждать и об этом вопросе, но прежде мне бы тоже хотелось услышать, что и Дамир поступил не этично по отношению к нам. 

В материале Orda вы также говорили, что хотели предложить художнику возглавить центр, чтобы он понял, как непросто быть директором и организовывать выставки и арт-лаборатории. 

Да, так и есть. Я говорила об эмпатии, когда мы пытаемся поставить себя на место другого, чтобы прочувствовать эмоцию, ответственность и попытаться посмотреть на ситуацию с другой стороны в том числе.

Ситуация с Дамиром обнажила все сложности отношений художников_ц с институциями. Вы уже сказали, что готовы были бы рассуждать об этом. Что, если использовать этот кейс для построения диалога, а не оставлять конфликт?

Я думаю, что мы обязаны продолжить критическую дискуссию, потому что отношения институции, кураторов_к и художников_ц всегда будут интенсивными. Там, где есть взаимодействие, будет и пространство для конфликта и недоумения. Прошедшая ситуация не про хорошего или плохого, а про то, каким способом лучше выстраивать диалог. Кроме того, ситуация еще и затронула кураторскую работу. Например, понятно, что куратор оказывает услуги во время выставки, но, например, берет ли он ответственность за свои действия или просто желает получить максимальную выгоду без собственного ущерба? Это про этический выбор.

Я знаю, что люди из арт-сообщества занимаются своим делом по собственному желанию. В отличие от многих профессий, такая деятельность не приносит быстрого эффекта и сложнее оценивается, поэтому люди остаются в ней только по большой любви. У нас сейчас очень не достает дискуссий и критики, а также желания быть в диалоге друг с другом. Мы все делаем поспешные умозаключения, не поинтересовавшись тем, что происходит вокруг. Нам, как институции, очень важно развивать этические подходы не только в коммуникации, но и в поведении, чтобы формировать соответствующую среду для настоящего и будущего.

Какие планы у «Целинного» на ближайшие пять лет?

«Целинный» похож на живой организм. У нас есть обязательства и проекты, которые длятся годами, потому что мы стараемся строить долгосрочные отношения. В 2021 году мы создали Экспертный совет, в который входят Диана Кудайберген, Барт де Баре, Пайям Шарифи и с этого года еще и Наташа Гинвала. Мы развиваем совместные проекты институционально, а также сотрудничаем вне проектов «Целинного», но для других общих профессиональных задач.

Также мы собрали Редакционный совет исследовательской платформы Horizon и с нами с 2022-го года Ботагоз Кассымбекова, Кульшат Медеуова, Ми Ю, Мадина Тлостанова, Саби Ахмет, Нари Шелекпаев. У нас есть программа культурного взаимодействия с региональными институциями, с кем мы разворачиваем наши общие идеи и проекты непосредственно в регионе. Наша исследовательская деятельность по прежнему является для нас основным приоритетным направлением в рамках которой рождаются проекты для программ взаимодействия с аудиторией. Также мы понимаем, что коммитмент в рамках основных задач институционального вектора на ближайшие пять, а может и больше лет строится вокруг трех глобальных тем — экология, вера и гендер.

Обложка: Джамиля Нуркалиева, фото: Тимур Тагаев.